Флирт в Севильи - Страница 12

«Почему она сказала "сорок пять", — несколько обиженно подумал Дронго, — ведь мне только сорок два. И к тому же как эта стерва определила, что я не бизнесмен? Кажется, у меня появился соперник по аналитическому мастерству. Хорошо еще, что они не догадываются, кто сидит рядом с ними. Кажется, Зитманис говорил, что она кандидат психологических наук. Видимо, ее неплохо учили. Она наблюдательный человек и достаточно умна».

— Почему не бизнесмен? — услышал он голос Доколиной.

— Они по утрам обычно читают газеты, чтобы не тратить времени зря, — объяснила Рута Юльевна, — для них знакомство с финансовыми новостями необходимое упражнение, как зарядка. Бизнесмен не стал бы так спокойно завтракать, если он, конечно, не в отпуске. Но такой представительный мужчина не остановился бы в таком отеле без подруги. А раз он не читает газету и спокойно завтракает, никуда не торопится, значит, он все-таки не бизнесмен. Может быть, он режиссер, только классом повыше, чем Круминьш. Может, крупный чиновник и приехал сюда по делам. А может, шпион? — вдруг предположила Озолинь. — У него широкие плечи, умные глаза. Но для разведчика он слишком хорошо одет. Нет, он, наверное, менеджер компании и приехал сюда на встречу.

Когда к ним в очередной раз подошел официант, она приказала ему принести кофе с молоком и для Доколиной, даже не поинтересовавшись ее мнением.

— Пойди возьми себе что-нибудь поесть, — предложила она девушке, — но учти, что тебе нельзя есть яйца, масло, жирный сыр, колбасы, мясо, сосиски, в общем все, от чего полнеют. Тебе нужно держать себя в форме.

— Там столько вкусного, — вздохнула Доколина.

— Не смей даже думать, — ядовито улыбнулась Рута Юльевна, — превратишься в бабу, на которой будут лопаться корсеты. Только фрукты и нежирный сыр. Можешь взять творог, маслины, маринованные абрикосы, там большой выбор.

Доколина поднялась и пошла к стойке с закусками. Было очевидно, что ей предстоит трудный выбор. Когда она вернулась, Рута Юльевна посмотрела на ее тарелку и удовлетворенно кивнула.

— У нас сегодня съемки, — напомнила она, когда Лена начала завтракать, — скоро приедут испанцы. Учти, что твоя съемка первая. Мы с трудом уговорили испанцев согласиться на замену. Если бы не этот несчастный случай с Ингеборой…

— Я знаю, — очень тихо сказала Доколина.

— Конечно, знаешь, — согласилась Рута Юльевна, — но ты должна всегда помнить благодаря кому ты сюда попала…

— Я знаю, — снова повторила Доколина.

— Не перебивай меня, — строго заметила коммерческий директор, — лучше слушай внимательно. Нужно очень много работать, чтобы получить от жизни все, что хочешь. Нужно много отдавать, чтобы получать, — со значением подчеркнув последние слова, сказала Рута Юльевна.

Доколина молчала, уже не отвечая своей собеседнице.

— И будь построже с этим Эугеном, — напомнила Рута Юльевна, — он к тебе пристает, я знаю.

Молодая женщина вспыхнула, пытаясь возразить, но коммерческий директор ее строго прервала:

— Не нужно ничего говорить, — сказала она, — я знаю, что он к тебе приставал. И учти, что он не тот человек, с которым тебе нужно встречаться.

Дронго подумал, что оставаться дальше в ресторане уже неприлично. Ему все равно нужно познакомиться со всей группой и будет неловко, если они решат, что он специально подслушивал в ресторане. Он поднялся из-за стола и вышел из зала.

В холле отеля Дронго увидел сидевших на диване Балодиса и незнакомую молодую женщину. Вернее, он увидел только Балодиса и колени молодой женщины, одетой в темное платье. Они не видели его, так как он стоял за колонной, а Дронго слышал их разговор. Они говорили по-латышски и несколько раз упоминали фамилию Зитманиса. Балодис убеждал в чем-то женщину, а она с ним не соглашалась. Через некоторое время она поднялась и быстро прошла мимо Дронго в ресторан. Дронго узнал Ингрид Грайчунас, занявшую первое место в конкурсе.

Девушка была по-своему красива. Дронго она казалась даже лучше Елены Доколиной. Если у Доколиной были идеальные черты лица, то у Ингрид — большие темные глаза, нос неправильной формы, чувственная линия губ, небольшой подбородок. Она была, на взгляд Дронго, гораздо интереснее Елены Доколиной. Но если привлекательность Ингрид заключалась в несимметричных чертах лица, то Доколина как раз и отличалась идеальными пропорциями лица.

Дронго проводил взглядом Ингрид и заметил, как к кабинам лифта подошел Балодис. В холле было два лифта. И хотя в здании было только три этажа, если не считать первого, тем не менее два лифта исправно доставляли посетителей на верхние этажи. Здесь были очень крутые лестницы и невероятно высокие этажи в пять-шесть метров. Кабины лифтов были отделаны красным деревом и украшены зеркалами.

— Доброе утро, Ионас, — поздоровался Дронго.

Балодис замер, резко обернувшись к нему. Было заметно, что он смутился.

— Вы уже приехали? — несколько растерянно спросил он.

— Да, вчера вечером, — кивнул Дронго.

— А мы рано утром, — пояснил Балодис. — И только сейчас все пошли завтракать.

— Я знаю, — кивнул Дронго, — я видел кое-кого из вашей группы в ресторане. А вы разговаривали с Ингрид?

— Вы слышали наш разговор? — скорее испугался, чем удивился Ионаа

— Нет. Я только сейчас вышел в холл, — пояснил Дронго, — но видел, как вы расстались с красивой молодой женщиной. Трудно перепутать Ингрид с кем-нибудь еще. Она очень красива.

— Да, — растерянно согласился Ионас, — она красивая. А вы знаете латышский язык? — почему-то спросил он.